Дед Михаила, отец Дмитрия – Алексей Михайлович родился 3 октября 1840 г. (крестили его 5 октября); его жена – Наталья Федоровна.

Прадед Михаила, отец Алексея – Михаил Сидорович, родился в 1810-х г., жена его и мать Алексея – Анна Ильина.

Прапрадед Михаила, отец Михаила – Сидор Петрович Оверин, его жена - Фекла Алексеевна. От него, Сидора Петровича и пошло коми прозвище "сидöр" и род Сидор Овериных "Сидöр рöд".
(Из метрической книги Пажгинской церкви, 1820 - 1840 гг.:
"28 января 1823 г. у крестьянина гарьинского селения Сидора Петрова Оверина и его жены Феклы Алексеевны родилась дочь Евдокия, крестные - крестьянин Гаврила Конюков и его жена Акулина Ивановна; 19 января 1827 г. родился сын Тимофей, крестный - разгортской деревни крестьянин Герасим Алексей Габов"

прим. старший сын Сидора - Михаил родился по-видимому до 1820 г.)

Из спокон веков, начиная с прадедов, занимались в семье земледелием и

Оверин Михаил Дмитриевич. (13.11.1887 - 8.01.1963гг.)

промыслами . Обрабатывали землю, чистили кустарники, корчевали и сжигали пни. Обработка земли велась по трёхпольной системе: чередовалась озимая рожь, пар и ячмень. Зерно мололи на мельницах, стоявших на речке Сопью (левый приток р. Сысолы). Одна из них стояла в низовье, возле деревни Жуэд, вторая - в верховье за деревней Разгорт.

Летом - сенокос . Большая часть сенокосных лугов расположилось по берегу Сысолы и мелких её притоков. Держали 2 лошади для обработки земли. Крупный рогатый скот (коровы, быки) содержались главным образом из-за навоза, молока (удои были невысокие) и мяса. Овцы давали вдобавок шерсть и шкуру. Зимой скот содержался в специально устроенном при доме помещении (карте)

Охота была одним из главных промыслов в семье. Охотились каждый сезон осенью и зимой. Окончив полевые работы, Михаил и его отец Дмитрий Алексеевич отправлялись на «промысел» вёрст за двадцать и больше.
На месте охоты имелась избушка (вор керка), которая служила жилищем во время периода охоты. Около избушки находились «лесные тропы» охотника, на которых  они ставили петли, западни, капканы и вообще охотились. Охотничий инвентарь состоял из большекалиберной одностволки, пороховницы, мешочка для дроби, мерки, различных крючков и т.д. Брали топор, чайник, котелок и провиант.
Охота производится осенью, главным образом, на белок (ур) и рябчиков (сьола), кроме них, на глухарей, тетеревов (№32) и других, встретившихся случайно зверей. Зимой (на лыжах) идёт охота на зайцев, лисицу и медведя (№29), а под весну - на лосей (№15). Изредка били волков, рысь (№32) и весной - уток. Рябчики ловятся, главным образом, путём петелек, расставленных на тропках «чос туй». Приманкой служит рябина. Белки, отыскиваемые собакой, стреляются. Лисицы, зайцы - путём капканов.
Что же касается медведя, то его «выкуривают» из берлоги и убивают при полмощи ружья и рогатины, (Дмитрия Алексеевича последний чуть не задрал, спасла собака). Добывали медведя более 10 человек вместе с братьями.
Охотничьи угодья Михаила и его отца были в поимке «Нилыдзь».

Ловили рыбу . Весной так называемыми «ветелями» ловятся лещи. Кроме этого, в мелких речках (Сопью, Бурда Шор «лечебный ручей», Сюрса Ёль и др.) и заливах ставили морды «гымги». Стерлядь ловили самоловами и почти исключительно для продажи. Продавали местным «интеллигентам».

Прибыльным и важным источником заработков для коми крестьян считался лесной промысел. Нанимались подрядчику на рубку и очистку леса, возку его на «катище», а так же на плотку и сплав. ^[1]
В зимнее время мужчины: Михаил, его брат Андрей и их отец Дмитрий Алексеевич ходили на заработки, валили и раскряжевали лес, а так же (до 1-й мировой войны и после) брали подряды по тёске железнодорожных шпал на экспорт. Рубили лес в верховьях речек Кылтым-ю, Сопью, там же на месте заготовляли шпалы, которые чесали из круглого леса специальными шпальными топорами, затем возили их до сплавных речек на своих лошадях, делали плотку из шпал (часто Михаилу помогала его супруга Марфа Михайловна).
Весной плоты сплавлялись вниз по Сысоле до Усть–Сысольска и далее по рекам Вычегде и Северной Двине до г.Архангельска.
В 1920-х гг. шпалы рубили для строительства железной дороги Усть-Сысольск – Пинюг. ^[2] Мать рассказывала, что, вернувшись однажды с промысла, её отец Михаил Дмитриевич подарил ей куклу, в деревне ни у кого не было такой большой и красивой куклы.

В 1914г. Михаила Дмитриевича призвали на военную службу.
На 1-й мировой войне с Германией и Австро-Венгрией он с русскими войсками дошёл до Австрии. Был адъютантом при командире полка.
В 1918 г., после приезда с фронта, Михаил Дмитриевич взял в жёны невесту Марфу с деревни Гарья . Марфа пришла с приданым, привела корову.
Марфа Михайловна (1896 - 10.03.1974гг.), моя любимая бабушка, была из бедной семьи . Её отец Михаил умер рано, и дети остались без кормильца. Мать Марфы - Вера (умерла в 30-х годах).
Марфа Михайловна и Михаил Дмитриевич вырастили детей: Ивана, Андрея (умер в детстве), Нину(моя мама), Андрея, Виталия.

Праздник «Речкей» д. Гарья, 1954г. Стоят слева на право: Виталий Михайлович Оверин, Марфа Михайловна Оверина, Нина Михайловна Томова с дочерью Лией, Мария Михайловна Габова, Андрей Михайлович Оверин. Сидят дети Марии Михайловны: Анна Васильевна Горинова, Егор Васильевич Габов.

В 1929 году в СССР началась коллективизация крестьянских хозяйств, в кратчайшие сроки завершившаяся созданием колхозной системы. Началась агитационная работа и массовый нажим на крестьянство.
На зажиточных крестьян и единоличников обрушились репрессии, многократно возрос налоговый гнёт, на них спускались дополнительные задания по сдаче сельскохозяйственной продукции, порой превышающие стоимость самого крестьянского имущества. За не выполнение применялись судебные меры.^[3]
Во время кулачества с каждой дойной коровы платили налог 500 литров молока (3 коровы – 1500 литров), картофель – 500 кг, налог на мясо - 2 овцы в год и 500 руб. деньгами. Мать говорила, что молока себе совсем не оставалось.

Из записей В.М. Оверина:
«В 1922 г. забрали лучшую корову безвозмездно, в 1924 г. – быка, затем ещё 4 коровы и быка. Забрали хлеба 30 пудов. Отца раскулачили (был зажиточный). Из дома забрали лучшую мебель (стеклянный шкаф, диван, часы и др.).
Отца с другими кулаками отправили на сплав и на заготовку леса круглый год с удвоенным заданием. В лесу на валке давали участок самый плохой. Мастер Конюхов (с Жуода) зимой (снег по грудь) заставлял отца откапывать бунт с круглым лесом, а там нет ничего, даже палки. Специально издевались, чтоб не смог выполнить норму. Какой день норму не выполнит, ставили перед судом. Барак был в 5 км от заготовляемого леса, приходилось отцу и другим кулакам идти среди ночи в свой барак.
В другой год отправили в Корткероский р-н р. Кия-ю. Все кулаки, в том числе отец работали, плавили лес. Были все опухшие, потому что работали по пояс в воде.
В другой год отца отправили в село Грива, там опять сплавляли лес по пояс в воде».

Посадили Михаила Дмитриевича перед войной, в декабре 1940 года.

Из записей В. М. Оверина:
«В 1940 г. отец с матерью заготовляли сено в местечке «Вомын нюр», 12 возов сена, которые потом колхоз забрал бесплатно.
Свинарка Евдокия (Еля Одя – коми прозвище) после праздника в Разгорте (4 декабря) пришла и откормила голодных свиней горячей пищей. Сразу умерли 9 свиней, затем ещё 12.
В то утро отец ходил в сельсовет попросить сено, мол, дайте немного для лошади и коровы вместо 12 возов. Кто-то сообщил, что видел отца рядом со свинарником (свинарник находился неподалёку от сельсовета), и мол это он отравил свиней.
На другой день следователь, председатель колхоза Тимин Алексей и 5 милиционеров до часу ночи делали обыск, всё перевернули, искали яд. В час ночи отца увезли в тюрьму. На другой день вызвали мать в сельсовет и оттуда на машине увезли в городскую тюрьму.
Мы, бабушка, Нина, Андрей и я остались одни и целыми днями плакали, ведь если кто ни будь, отравил свиней, мать и отца расстреляют, а нас всех выгонят из дома. Приехал брат Иван с города.
2 туши свиней в тот же день отправили в город для исследования, но в городе точно не смогли определить причину смерти и их отправили в Киров.
Мать и отца допрашивали каждую ночь.
Через 7 дней с Кирова пришёл ответ, - померли свиньи оттого, что их накормили горячей пищей.
На девятый день мать приехала, отпустили.
Отец сидел ещё 3 месяца. Тогда отца посадили на 3 года для отвода глаз, посадили потому, что сено косил с колхозной пожни, но где родители косили, от колхозной пожни было 2 км.
Суд был в Выльгорте. Ездили свидетелями с колхоза «Марс» – Тимин Алексей, Мелешев Андрей, Степанов Яков, Габов Пётр. Эти люди безвинно посадили отца на 3 года».
Вернувшись с лагеря, Михаила Дмитриевича отправили в Выльгорт на стройку, затем на сплав.

За время его ссылки на Великую Отечественную войну призвали сына - Ивана.
В Августе 1941г. Ивана провожала на фронт его мать Марфа Михайловна и его сестра Нина.
Отправляли призывников на пароходе с Сыктывкарского речного вокзала, было много провожающих. После был дан концерт в пединституте.