Стояние на Угре

Стояние на реке Угре 1480 год.

• В нашей исторической памяти сраженье на Куликовом поле (1380 г.) закрепилось как веха, когда покончено было с ордынским игом. Однако через два лета (1382 г.) хан Тохтамыш совершил набег на Москву - пожег и пограбил ее. Победитель на Куликовом поле Дмитрий Донской вынужден был из столицы уехать.

  Набег Тохтамыша не зачеркнул куликовской победы, однако иго вернулось. Русь снова обязалась платить Орде "выход" - ежегодную дань серебром. И так продолжалось ровно сто лет. В конце этого срока дань поступала нерегулярно, а князь Иван III "выход" совсем перестал посылать. Орда какое-то время это терпела. Разлад в приволжской ее столице не позволял силой принудить Русь к прежним порядкам.

  На это решился Ахмед-хан в 1480 г. Уже зимой разведка донесла в Москву о подготовке Ордой похода. Хан со стотысячным войском переправился через Волгу и тронулся на Москву.

  «Пришла весть к великому князю, что на него идет царь Ахмед со всею своею Ордою, с царевичами, уланами и князьями, и с королем во единой думе Казимиром, ибо король подвел его на великого князя, хотя (желая) разорить христианство».

  Двигался он медленно, откармливая коней в междуречье Оки и Дона, и это позволило Ивану III вовремя собрать войско и расположить его вдоль Оки на линии Серпухова и Тарусы, особо укрепив места бродов. Ахмет не спешил еще и потому, что ждал подхода своего литовского союзника Казимира IV под контролем которого находились западные смоленские, брянские земли. Московскому князю неторопливость ордынцев дало время помирится со своими братьями Андреем и Борисом, желавшими как прежде сохранить старинные удельные порядки. Дипломату Ивану даже удалось склонить братьев идти к Оке

  Первые отряды ордынцев на реке появились летом. Разведка, как видно, донесла Ахмед-хану, что весь окский берег сплошь защищен, а броды особо укреплены. Это побудило Ахмеда идти в обход обороны с надеждой прорваться через впадающую в Оку Угру и ударить во фланг русской рати. На Угре Ахмед надеялся дождаться союзника из Литвы.

  Когда московские воеводы убедились в таком решении хана, они немедленно передвинули оборону от Серпухова к Уфе на полосу в шестьдесят километров - до Юхнова. Не дождавшись Казимира, Ахмед стал искать место, где переправиться через Угру для решительного сраженья. Русская рать ожидала: для переправы ордынцы выберут луговые равнины в устье Угры. Так и случилось.

  Сраженье началось в середине восьмого дня октября. Фронтом без малого в пять километров ордынская конница устремилась вплавь с правого берега реки на левый и сразу почувствовала: берега ей не видать.

  В русском войске была "огневая защита": пушки, пищали и так называемые "тюфяки" - короткоствольные конические пушки, стрелявшие "дробосечным железом" (картечью). У ордынцев такого оружия не было. Они могли полагаться только на стрелы (оружие грозное в их руках), но стрелы, перелетая Угру, силу теряли и не могли уязвить русских ратников. А с воды стрелять было трудно.

  Практически без потерь русское войско в хорошо подготовленном Иваном оборонительном сраженье нигде не позволило ордынцам зацепиться за левый берег.

  «И приидоша татарове и начаша стреляти москвичь, а москвичи начаша на них стреляти и пищали пущати и многих побиша татар стрелами и пильщалми и отбиша их от берега…»

  Хан Ахмед понял: поход его заданной цели не достигает и стал стремиться к переговорам, Иван от которых не уклонился. Полагая, что это слабость, Ахмед высокопарно потребовал дани за девять минувших лет и покорности: "Пусть станет у моего стремени и молит о милости". Спокойный Иван, надо думать, мысленно усмехался, слушая речи послов.

  "Станут реки - все дороги к Москве будут открыты..." - не унимался Ахмед. Но Иван замолчал. Началось длительное, изнурительное "Стояние на Угре".
  Непонятно, чего ждал Ахмед? Скорее всего, ему трудно было признать явное поражение.

  Зима грянула на месяц раньше обычного. Реки стали. Русская рать от Уфы отступила, сфуппировавшись в выгодном месте для возможной решительной битвы. Но Ахмед не дал своим ратникам испытать крепость льда на Угре. Обносившееся, истощенное и деморализованное войско Ахмеда, оказавшись без питанья и фуража, уже не было дееспособным. "Наги и босы, страхом гонимы", ордынцы побежали от Уфы в степи.
  Бесславно окончившийся поход Ахмеда положил конец ордынскому игу.
  (В. Песков)

  Стояние на реке Угре. 1480 г.
  
• Памятная монета 150 рублей 1989 года «Стояние на Угре 1480» из серии монет, посвященных 500-летию единого русского государства. Платина, 999 проба, вес 15,5 г. Чеканка: ЛМД. Художник А. В. Бакланов.
  На монете изображены две конные армии со стягами ^[1], расположенные по обе стороны реки Угры. Справа русское войско под командованием Ивана Молодого и Андрея Меньшого Вологодского.
  На заднем плане Иван III (он в княжеской короне) в своей ставке в г. Кременце (в 60 верстах к северу от Угры) ^[2]
  

Стояние на Угре. Видео. Летопись

• Видео. Стояние на Угре. Николай Карамзин. История государства Российского.
  Том 6. Глава III.

• Повесть о стоянии на Угре. Софийская вторая летопись. Независимый московский свод 1480-х
  Пришли в это время из Великих Лук князю на помощь в Кременец братья его князья Андрей Большой (удельный князь Углицкий. Позднее в 1493 он будет замучен в тюрьме своим же братом Иваном III) и Борис (удельный князь Волоцкий).
  Князь же великий милостиво их принял. И когда стала река, тогда великий князь повелел сыну своему великому князю (Ивану Молодому - от первой жены Марии), и брату своему князю Андрею (Андрей Меньший), и всем воеводам своим со всеми силами прийти к себе в Кременец, боящийся татарского прихожения.
  ...Тогда случилось преславное чудо святой богородицы: когда наши отступили от берега, татары, одержимые страхом, бросились бежать, думая, что русские нарочно отступают от берега, чтобы завлечь их в западню. А наши, думая, что татары перешли за ними реку, не стали преследовать их и собрались в Кременце.
  Князь же великий с сыном и братьями, и со всеми воеводами пошел к Боровску, чтобы на Боровских полях дать татарам сражение, и послушался он злых людей, сребролюбцев, богатых и брюхатых, предателей христианских, пособников бусурманских, которые советовали ему бежать, так как "мы не можем с ними бой принять". Это сам дьявол говорил их устами, тот самый, который в древности обратился в змею и соблазнил Адама и Еву.
  И объял князя ужас, и всхотел он бежати от берега, а свою великую княгиню Римлянку (Софию Палеолог), и казну с нею послал на Белоозеро (по-видимому, то добро, которое он пограбил на новгородских землях после его «присоединения») ^[3], а мать его великая княгиня не захотела бежать, а пожелала остаться в Москве, а с казною своею он послал Василия Борисовича и Андрея Михайловича Плещеева, и дьяка Василия Долматова. И показалось ему, что разгневался на него бог, и перейдет царь на эту сторону Оки, и Москву возьмет, и бежать ему будет надо к морю-окиану...